Пётр I Вели кий , русский царь (с 27 апреля 1682), российский император (с 22 октября 1721), государственный деятель, полководец и дипломат. Единственный сын царя Алексея Михайловича от второго брака с Н. К. Нарышкиной; был дважды женат: в 1689-98 на Евдокии Федоровне Лопухиной и в 1705-25 на Марте Скавронской (позднее императрица Екатерина I ); имел от первого брака сына Алексея Петровича и от второго - дочерей Анну и Елизавету Петровну (кроме них 8 детей П. I умерли в раннем детстве). В апреле 1682 был возведён на престол после смерти бездетного царя Федора Алексеевича в обход своего сводного старшего брата Ивана. Однако их сестра - царевна Софья Алексеевна и родственники первой жены Алексея Михайловича - Милославские использовали стрелецкое Московское восстание 1682 для дворцового переворота. В мае 1682 приверженцы и родственники Нарышкиных (в том числе боярин А. С. Матвеев ) были убиты или сосланы, «старшим» царём объявлен болезненный Иван V Алексеевич , а П. I - «младшим» царём при правительнице Софье.
В детстве П. I получил домашнее образование. Физически крепкий, подвижный, любознательный и способный, обладая хорошей памятью, он учился легко и охотно. Грамоту, историю и географию ему преподавали Ф. Петрова, Н. М. Зотов и А. Нестеров. С помощью дворцовых мастеров он освоил много ремёсел (столярное, токарное, оружейное, кузнечное, паяльное, часовое, типографское). Особую роль в становлении личности П. I сыграли военные «потехи», для чего были созданы отряды «потешных» , ставшие впоследствии гвардией и ядром русской регулярной армии. Значительное влияние на формирование взглядов и интересов П. I оказали иностранцы (Ф. Я. Лефорт , П. И. Гордон , Я. В. Брюс и др.), которые явились его учителями в различных областях. П. I с юных лет знал немецкий язык, а затем изучал голландский, английский и французский языки. В течение жизни он пополнял знания, уделяя особое внимание военному делу. В 1688-1693 под руководством голландского мастера Ф. Тиммермана и русского мастера Р. Карцева учился строить корабли на Переяславском озере. В 1697-98 во время первой заграничной поездки прошёл полный курс артиллерийских наук в Кенигсберге, полгода работал плотником на верфях Амстердама, изучая корабельную архитектуру и черчение планов, окончил теоретический курс кораблестроения в Англии. По приказу П. I в др. странах закупались книги, приборы, оружие, приглашались иностранные мастера и учёные, посылались за границу для обучения русские молодые дворяне. П. I встречался с Г. Лейбницем , И. Ньютоном и др. учёными, в 1717 он был избран почётным членом Парижской АН.
Во 2-й половине 80-х гг. начались столкновения между П. I и Софьей, стремившейся к единовластию. В августе 1689, получив известия о подготовке Софьей дворцового переворота, П. I поспешно уехал из с. Преображенского (под Москвой) в Троице-Сергиев монастырь (ныне Загорск), куда прибыли верные ему войска и его сторонники. Вооруженные отряды дворян, собранные гонцами П. I, окружили Москву. Софья была отрешена от власти и заключена в Новодевичий монастырь, её приближённые сосланы или казнены. После смерти Ивана Алексеевича (1696) П. I стал единодержавным царём.
Во время своего царствования П. I проявил глубокое понимание государственных задач, стоявших перед Россией, и провёл крупные реформы, направленные на преодоление отсталости России от передовых стран Запада и использование её огромных природных ресурсов при сохранении и укреплении феодально-крепостнического строя. Реформы П. I были исторически закономерным явлением, обусловленным предшествующим внутренним развитием России и резким обострением классовых и внутриклассовых противоречий в конце 17 в., а также осложнением её международного положения.
Реформаторская деятельность П. I протекала в острой борьбе с реакционной оппозицией. Уже первые, сначала поверхностные, попытки преобразований вызвали недовольство и сопротивление консервативных кругов боярства и духовенства. Это выразилось, в частности, в заговоре И. Цыклера (1697) и мятеже московских стрельцов (1698) в пользу Софьи, который был жестоко подавлен П. I (1182 чел. казнено), а московские стрелецкие полки были расформированы. В ослабленной и замаскированной форме сопротивление оппозиции продолжалось вплоть до 1718 (так называемый заговор Алексея Петровича).
Преобразования П. I коснулись всех сфер общественной жизни, содействовали возвышению господствовавшего класса дворян-помещиков, росту торговой и мануфактурной буржуазии. П. I расширил владельческие права помещиков над имуществом и личностью крепостных, заменил подворное обложение крестьян подушной податью , издал указ о посессионных крестьянах, которых разрешалось приобретать владельцам мануфактур, практиковал массовую приписку государственных и ясачных крестьян к казённым и частным заводам, мобилизацию крестьян и горожан в армию и на строительство городов, крепостей, каналов и др. Указ о единонаследии 1714 уравнял поместья и вотчины, предоставив их владельцам право передавать недвижимое имущество одному из сыновей, и тем самым закрепил дворянскую собственность на землю. Табель о рангах 1722, установив порядок чинопроизводства в военной и гражданской службе не по знатности, а по личным способностям и заслугам, содействовала консолидации дворянства и расширению его состава за счёт преданных царскому правительству лиц из разных слоев. Сопротивление народных масс растущему угнетению со стороны помещиков и феодального государства вылилось в крупные антифеодальные движения (Астраханское восстание 1705-06 , Булавинское восстание 1707-09 , Башкирские восстания 17-18 вв .), жестоко подавленные царским правительством.
При П. I возникло большое количество мануфактур и горных предприятий, было положено начало освоению новых железорудных месторождений (Урал, Олонецкий край, Липецк), добыче цветных металлов (меди, серебра). Содействуя развитию промышленности, П. I издал Берг-привилегию 1719, учредил центральные органы (коллегии), ведавшие торговлей и промышленностью, передавал казённые предприятия в частные руки и выдавал их владельцам субсидии. Было развёрнуто строительство Вышневолоцкого, Ладожского обводного и др. каналов. Покровительственный тариф 1724 ограждал новые отрасли отечественной промышленности от иностранной конкуренции и поощрял ввоз сырья и продуктов, производство которых не обеспечивало потребностей внутреннего рынка, в чём проявилась политика меркантилизма . Стремясь консолидировать купечество, П. I в 1699 учредил Бурмистерскую палату и завершил реформу городского управления созданием Главного магистрата и городовых магистратов (1720), призванных ведать «всех купецких людей судом» и «размножать» торговлю и мануфактуры. Купечество было разделено на 2 гильдии, ремесленники объединены в цехи по профессиям.
Реформы государственного аппарата при П. I явились важным шагом на пути превращения русского самодержавия 17 в. в чиновничье-дворянскую монархию 18 в. с её бюрократией и служилыми сословиями. Место Боярской думы занял Сенат (1711), вместо приказов учреждены коллегии (1718), контрольный аппарат представляли сначала «фискалы» (1711), а затем прокуроры во главе с генерал-прокурором. Взамен патриаршества была учреждена Духовная коллегия, или Синод , находившийся под контролем правительства. Политическим сыском ведал сначала Преображенский приказ , а затем особая Тайная канцелярия .
Большое значение имела административная реформа. В 1708-09 вместо уездов, воеводств и наместничеств было учреждено 8 (затем 10) губерний во главе с губернаторами. В 1719 губернии разделены на 47 провинций. В 1703 П. I заложил Петербург, ставший в 1712 столицей государства. В 1721 Россия была провозглашена Империей.
Делом всей жизни П. I было усиление военной мощи России и повышение её роли на международной арене. Когда П. I утвердился на престоле, ему пришлось завершать войну с Турцией, начавшуюся в 1686. В результате Азовских походов 1695-96 был занят Азов и Россия вышла на берега Азовского моря. Однако это не решило главной внешнеполитической проблемы установления непосредственных связей с Западом, что могло быть достигнуто лишь выходом к Балтийскому морю, а для этого было необходимо вернуть русские земли, захваченные Швецией в начале 17 в. В целях решения этой задачи П. I во время поездки по странам Западной Европы в составе Великого посольства в 1697-98 подготовил создание антишведского Северного союза, окончательно оформленного в 1699, и, заключив Константинопольский мирный договор 1700 с Турцией, переключил все усилия страны на борьбу со Швецией. В долголетней Северной войне 1700-21 Россия добилась полной победы и вошла в число великих европейских держав.
В ходе войны П. I сформировался как крупный полководец. Он явился создателем регулярной русской армии и русского военно-морского флота и основоположником петровской военной школы, из которой позже вышли П. А. Румянцев, А. В. Суворов, Ф. Ф. Ушаков, М. И. Кутузов. Основой устройства вооруженных сил явились введённые П. I рекрутская повинность (1705) и обязательная военная служба дворян, получавших офицерский чин после окончания военной школы или службы рядовыми и сержантами гвардии. Организацию, вооружение и снаряжение, правила обучения и тактики, права и обязанности всех чинов армии и флота определяли Воинский устав 1716, Морской устав 1720 и Морской регламент 1722, в разработке которых участвовал П. I. По организации и вооружению петровская армия превзошла шведскую, состоявшую из полков со слабой артиллерией. П. I создал бригады и дивизии, сильную полковую и батальонную артиллерию, особый артиллерийский полк, гренадерские полки (см. Гренадеры ), вооружённые ружьями, ручными гранатами и мортирцами, драгунскую кавалерию (см. Драгуны ), лёгкий корпус (корволант ) с конной артиллерией. Он уделял большое внимание развитию военной промышленности, оснастившей войска ружьями с ударно-кремневым замком и штыком, полевыми и морскими орудиями (произведено до 13 тыс. орудий), строго регламентированными по типам и калибрам, и боеприпасами.
Стратегические взгляды П. I далеко опережали его время. Концепции выигрыша войны одним генеральным сражением, которая господствовала среди военных теоретиков Запада, он противопоставил идею мобилизации всех средств ведения войны на суше и на море для обеспечения решающего превосходства над противником и гибкого их использования в зависимости от обстановки. В начале Северной войны П. I проводил принцип постепенного наращивания сил и воспитания навыков в боевых действиях против опытного врага методами «малой войны» (осада Нотебурга, Нарвы, Дерпта, частные боевые действия в Прибалтике, Польше, арьергардные бои 1707-08 и др.). П. I не обольщался победами и умел делать глубокие выводы из поражений (после первой неудачи под Азовом в 1695 он развернул строительство флота под Воронежем, после поражения под Нарвой в 1700 провёл коренную реорганизацию кавалерии и артиллерии и др.). Он тщательно готовил любое сражение после основательной разведки противника и рекогносцировки местности. В крупных сухопутных и морских сражениях (Полтава, Лесная, Гангут) П. I действовал решительно, стремясь к полному разгрому противника (см. также Военное искусство и Военно-морское искусство ). Требуя быстрого и неотступного выполнения своих приказов или решений военных советов, П. I в то же время предписывал генералам поступать «по своему рассуждению» и не держаться устава «яко слепой стены». Новым в тактике было массирование артиллерии в полевых сражениях и при осаде крепостей, усиление флангов боевого порядка гренадерами (Лесная, 1708), устройство полевых редутов (Полтава, 1709), сабельные удары конницы и штыковая атака пехоты. Заботясь о моральном духе войск, П. I награждал отличившихся генералов учрежденным им в 1698 орденом Андрея Первозванного, солдат и офицеров - медалями и повышением в чинах (солдат также деньгами). В то же время П. I насаждал в армии суровую дисциплину с телесными наказаниями и смертной казнью за тяжкие воинские преступления.
Как дипломат П. I проявил глубокое понимание задач внешней политики России, умение пользоваться обстоятельствами и способность к компромиссам. Вся внешнеполитическая деятельность России находилась под его постоянным руководством. Он неоднократно лично вёл переговоры и заключал соглашения. В 90-х гг. 17 в., по словам Ф. Энгельса, «этот действительно великий человек... первый в полной мере оценил исключительно благоприятное для России положение в Европе» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 22, с. 20) в отношении начала борьбы со Швецией. Перед Полтавским сражением 1709 активными дипломатическими акциями П. I удалось предотвратить вступление в войну на стороне Швеции,Турции и Крымского ханства, а позже возобновить распавшийся в 1706 Северный союз, присоединив к нему Пруссию и Ганновер. П. I умело использовал противоречия между западноевропейскими державами и не допустил срыва Великобританией начатых в 1719 мирных переговоров со Швецией, завершившихся заключением Ништадтского мирного договора 1721 . По этому договору Россия получила земли по Неве, в Карелии и Прибалтике с городами Нарвой, Ревелем, Ригой, Выборгом и др. Предпринятый П. I Персидский поход 1722-23 закрепил за Россией западное побережье Каспийского моря с городами Дербент и Баку. При П. I впервые в истории России были учреждены постоянные дипломатические представительства и консульства за границей, отменены устаревшие формы дипломатических отношений и этикета.
Крупные реформы были проведены в области культуры и просвещения. Появилась светская школа и была ликвидирована монополия духовенства на образование. П. I были основаны Пушкарская школа (1699), школа математико-навигацких наук (1701), медико-хирургическая школа; открыт первый русский общедоступный театр. В Петербурге были учреждены Морская академия (1715), инженерная и артиллерийская школы (1719), школы переводчиков при коллегиях, открыт первый русский музей - кунсткамера (1719) с публичной библиотекой. П. I поощрял создание начальных «цыфирных» школ, а на горных заводах Урала - школ доменщиков и горных техников. Издавались буквари, учебные пособия, учебные карты. В 1700 введён новый календарь с началом года 1 января (вместо 1 сентября) и летосчисление от «рождества Христова», а не от «сотворения мира». С 1703 выходила первая русская печатная газета - «Ведомости» , в 1708-10 вместо полуустава (см. Кириллица ) был введён близкий к современному «гражданский» шрифт. В 1725 открыта Петербургская академия наук с гимназией и университетом. По распоряжению П. I были проведены экспедиции А. Бековича-Черкасского в Среднюю Азию, И. М. Евреинова и Ф. Ф. Лужина - на Дальний Восток, Д. Мессершмидта - в Сибирь и др., подготовлена экспедиция В. Беринга , положено начало систематическому изучению географии страны и картографированию.
В эпоху П. I было возведено много зданий для государственных и культурных учреждений, архитектурный ансамбль Петергофа (Петродворца). Строились крепости (Кронштадт, Петропавловская крепость и др.). Было положено начало планировке городов (Петербург), возведению жилых домов по типовым проектам. П. I поощрял деятельность учёных, инженеров, художников и др. Все реформы в области культуры характеризовались развитием связей с западноевропейской культурой и были тесно связаны с задачами укрепления абсолютистского государства.
В своей государственной и военной деятельности П. I опирался на талантливых, преданных ему сподвижников, среди которых были представители родовитого дворянства (Б. П.
В СССР существуют мемориальные дома-музеи П. I в Ленинграде, Таллине, Вологде, Лиепае, Москве (Коломенское), Переславле-Залесском и музейные экспозиции, посвященные П. I: в Ленинграде - в Эрмитаже, в Музее истории Ленинграда, в Центральном военно-морском музее; в Москве - в Государственном историческом музее, в Оружейной палате; в Риге - в Государственном историческом музее Латвийской ССР; в Таллине - в Государственном историческом музее Эстонской ССР; в краеведческих музеях Азова, Архангельска, Воронежа, Петрозаводска; в Полтаве - в Государственном музее истории Полтавской битвы. П. I установлены памятники: в Ленинграде - на площади Декабристов (бывшей Сенатской площади) так называемый «Медный всадник» (бронза, открыт в 1782, скульптор Э. М. Фальконе) и у Инженерного замка (бронзовая статуя 1743-44, установлен в 1800, скульптор Б. К. Растрелли), в Кронштадте (скульптор Ф. Жак), Архангельске, Таганроге, Петродворце (бронза, гранит, скульптор М. М. Антокольский), Туле, Петрозаводске (скульпторы И. Н. Шредер и И. А. Монигетти). К образу П. I обращались многие русские писатели (А. С. Пушкин, А. Н. Толстой, А. П. Платонов, Ю. П. Герман и др.) и художники (М. В. Ломоносов, В. И. Суриков, Н. Н. Ге, В. А. Серов, А. Н. Бенуа, Е. Е. Лансере и др.).
Источн.: Письма и бумаги императора Петра Великого, т. 1-11, СПБ - М.- Л., 1887-1964; Воскресенский Н. А., Законодательные акты Петра I, М.- Л., 1945.
Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Полн. собр. соч., 2 изд., т. 10, с. 565, 589; т. 12, с. 615, 616, 692, 693, 701; т. 16, с. 30; т. 22, с. 20; Плеханов Г. В., История русской общественной мысли, Соч., т. 21-22, М.- Л., 1925; Соловьев С. М., История России с древнейших времён, кн. 7-9, т. 13-18, М., 1962-63; его же. Публичные чтения о Петре Великом, М., 1872; Ключевский В. О., Соч., т. 4, М., 1958; Богословский М. М., Петр I. Материалы для биографии, т. 1-5, М., 1940-48; Кафенгауз Б. Б., Северная война и Ништадтский мир (1700- 1721), М.- Л., 1944; Тарле Е. В., Русский флот и внешняя политика Петра I, М., 1949; его же. Северная война и шведское нашествие на Россию, М., 1958; Голикова Н. Б., Политические процессы при Петре I, М., 1957; Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия в первой четверти XVIII в., М., 1954; Россия в период реформ Петра I, Сб. ст., М., 1973; Тельпуховский Б. С., Северная война 1700-1721. Полководческая деятельность Петра I, М., 1946; Петр Великий. Сб. ст., М., 1947; Никифоров Л. А., Внешняя политика России в последние годы Северной войны. Ништадтский мир, М., 1959.
Много книг написано о тех преобразованиях, которые совершались в России в первой четверти XVIII в. и связаны с именем царя Петра I (1672- 1725). Немало художественных произведений посвящено этому выдающемуся государственному деятелю. Но и историки, и писатели по-разному, порой прямо противоположно, оценивали личность Петра I и значение его реформ.
Уже современники Петра I разделились на два лагеря: сторонников и противников его преобразований. Спор продолжался и позже. В XVIII в. великий русский ученый-патриот М. В. Ломоносов славил Петра, восторгался его деятельностью, а немного позже придворный историк Карамзин, боявшийся всяких перемен, обвинял Петра в измене «истинно русским» началам жизни, а его реформы назвал «блестящей ошибкой».
В середине XIX в., когда стало очевидно, что крепостное право необходимо отменить, реакционеры, цеплявшиеся за отжившие крепостнические порядки и самодержавие, вновь ополчились против Петра. В преобразованиях того времени они видели причину всех потрясений, переживаемых русской монархией. Напротив, буржуазные историки - сторонники отмены крепостного права - видели в деятельности Петра пример, которому должен следовать царь, если он хочет избежать народной революции.
Иначе оценивали деятельность Петра русские революционеры. В конце XVIII в. Радищев, враг крепостного права и самодержавия, увидел в преобразованиях Петра не только их положительную, но и отрицательную сторону. Он обвинял Петра в окончательном установлении деспотического строя.
Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов признавали прогрессивное значение реформ начала XVIII в., приобщивших Россию к европейской культуре и ускоривших ее развитие. В то же время революционеры-демократы понимали, какой невыносимой тяжестью легли эти преобразования на плечи народа, как укрепили они неограниченную власть царя и крепостное право.
В чем же заключались реформы Петра, вызвавшие такие горячие споры?
В конце XVII в., когда на русском престоле оказался молодой царь Петр I, наша страна переживала переломный момент своей истории. В России тогда почти не было крупных промышленных предприятий, способных обеспечить страну оружием, тканями, сельскохозяйственными орудиями. А ведь в Англии, например, к этому времени уже произошла буржуазная революция и быстро росли крупные мануфактуры (см. стр. 413). Россия не имела выходов к морям - ни к Черному, ни к Балтийскому. Не имела Россия поэтому и собственного военного флота, который охранял бы ее рубежи. Сухопутная армия строилась по устаревшим правилам и состояла главным образом из дворянского ополчения. Дворяне неохотно покидали свои поместья для военных походов, их вооружение и военная выучка отставали от передовых европейских армий.
Между старым, родовитым боярством и служилыми людьми - дворянами шла ожесточенная борьба за власть. В стране происходили непрерывные восстания крестьян и городских низов, которые боролись и против дворян, и против бояр: ведь все они были феодалами, крепостниками. Россия привлекала к себе жадные взоры соседних государств - Швеции, Речи Посполитой. Они непрочь были захватить и подчинить себе русские земли.
Необходимо было реорганизовать армию, построить флот, овладеть побережьем моря, создать отечественную промышленность, перестроить все управление страной.
Для коренной ломки старого уклада жизни нужен был умный и талантливый руководитель, незаурядный человек. Таким и оказался Петр I. Он сделал многое для возвышения и укрепления государства дворян-помещиков и нарождающегося уже класса буржуазии. Но Петр меньше всего заботился о крестьянах, при нем они были окончательно закрепощены.
В отсталой России, где в XVII в. были лишь единичные мануфактуры, стали спешно строиться крупные предприятия. На Урале возникли железоделательные заводы. В стране были построены мануфактуры, производящие сукно для армии, полотно для парусного флота, гвозди, стекло и пр. На мануфактурах все делалось вручную, без машин. Здесь работали крепостные крестьяне. Их труд был настолько тяжел, что они называли мануфактуры «адом», «каторгой» (см. стр. 413).
Необходимо было обеспечить новую промышленность сырьем, армию - продовольствием. Поэтому Петр I обратил внимание и на сельское хозяйство. В России стали сажать картофель, виноград, расширились посевы льна, табака, конопли, подсолнуха.
Двадцать один год воевала Россия за то, чтобы укрепиться на побережье Балтийского моря. К. Маркс говорил, что Петр I завоевал только то, что было жизненно необходимо Русскому государству. В ходе Северной войны со Швецией была реорганизована русская армия. Она стала регулярной, солдаты, попадавшие в армию по рекрутским наборам, фактически пожизненно находились на военной службе и были хорошо обучены военному делу. Был построен и русский военно-морской флот (см. стр. 408). Новая армия и молодой флот одержали немало побед. Среди них блистательные победы под Полтавой в 1709 г. и у мыса Гангут в 1714 г.
Укрепляя свою власть, Петр I опирался на весь класс феодалов. Он ликвидировал различие между дворянами и боярами. Теперь дворяне получили право передавать свои земли по наследству. Практиковалось это и раньше, но по закону дворянин мог владеть поместьем только пока служил царю. Чтобы не дробить имения, земли передавались только одному наследнику, а остальные дворянские «недоросли» должны были служить. Но за службу они получали уже не земли, а денежное жалованье, т. е. становились чиновниками. Они всецело зависели от царя, служили ему верой и правдой, на них опирался царь, единолично и самовластно распоряжаясь государством.
Именно Петр I создал «абсолютную власть» в России, никем и ничем не ограниченную. Старая Боярская дума, с помощью которой родовитые бояре пытались раньше ограничить власть царя, разделить с ним управление страной, была уничтожена. Вместо нее было создано высшее учреждение - Правительствующий сенат. Были уничтожены неповоротливые приказы, их заменили 9 (позднее 12) коллегий. Каждая ведала строго определенной отраслью управления. Петр окончательно подчинил церковь светской власти. Много было сделано и для купцов. Им передавались казенные мануфактуры, их торговлю государство охраняло от иностранной конкуренции, купцы получили самоуправление - городские ратуши, делами купцов занималась специальная коллегия.
Позаботился Петр и о том, чтобы дворянские «недоросли» приобщались к знаниям, заставлял их учиться в «цифирных школах» и даже специальных учебных заведениях (см. стр. 416). Борясь с «варварством», Петр I организовал издание первой газеты - «Ведомости», ввел новый календарь, по которому летосчисление велось, как и в других странах Европы, от так называемого «рождества Христова», а год начинался с 1 января (до этого год начинался 1 сентября, а летосчисление велось от «сотворения мира»). Были созданы первые театры, введен гражданский шрифт. Война, строительство, реформы требовали колоссальной затраты народных сил и средств. Все это делалось в первую очередь для дворянства и купечества за счет усиления крепостнического гнета, за счет трудового народа. На жестокое угнетение народ отвечал непрерывными восстаниями. В 1705 г. в Астрахани восстали солдаты, стрельцы, посадские и работные люди. Они убили воеводу и «начальных» людей и создали свое правительство. Из Астрахани восстание перебросилось в некоторые другие южные города. Повстанцы мечтали о походе по Волге на Москву. В 1707-1708 гг. громадная территория Дона, Поволжья и некоторых центральных уездов была охвачена крестьянским восстанием под руководством казачьего атамана Кондратия Булавина. В том же 1708 г. поднялись башкиры. Они не могли выносить больше непомерных налогов, грабежа и насилий, чинимых царскими властями. К башкирам присоединились другие народы Поволжья и Приуралья - татары, марийцы, удмурты. Восстания подавлялись с обычной для царизма жестокостью, крепостнический гнет делался все более тяжким.
И все же проведенные при Петре реформы укрепили русское государство, заставили считаться с ним в Европе и во всем мире. Преобразования были направлены на преодоление вековой отсталости России.
Советские историки дали объективную оценку деятельности Петра I. Они отметили прогрессивное значение его реформ, но указали на их крепостническую сущность. Высоко были оценены заслуги самого Петра I. Но советские историки во всех преобразованиях прежде всего видели не «деяния великого царя», а дело народа. Велик был народ, который вынес эту ломку, устоял в борьбе с внешними врагами, своим трудом укрепил Россию.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .
Петр I Алексеевич Великий - первый император всероссийский, родился 30 мая 1672 года, от второго брака царя Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной Нарышкиной, воспитанницей боярина А. С.
Матвеева.
Вопреки легендарным рассказам Крекшина, обучение малолетнего П. шло довольно медленно.
Предание заставляет трехлетнего ребенка рапортовать отцу, в чине полковника; в действительности, двух с половиной лет он еще не был отнят от груди.
Мы не знаем, когда началось обучение его грамоте Н.
Зотовым, но известно, что в 1683 г.
П. еще не кончил учиться азбуке.
До конца жизни он продолжал игнорировать грамматику и орфографию.
В детстве он знакомится с "экзерцициями солдатского строя" и перенимает искусство бить в барабан; этим и ограничиваются его военные познания до военных упражнений в с.
Воробьеве (1683).
Осенью этого года П. еще играет в деревянных коней.
Все это не выходило из шаблона тогдашних обычных "потех" царской семьи.
Отклонения начинаются лишь тогда, когда политические обстоятельства выбрасывают П. из колеи. Со смертью царя Федора Алексеевича, глухая борьба Милославских и Нарышкиных переходит в открытое столкновение. 27 апреля толпа, собравшаяся перед красным крыльцом Кремлевского дворца, выкрикнула царем П., обойдя его старшего брата Иоанна; 15 мая, на том же крыльце, П. стоял перед другой толпой, сбросившей Матвеева и Долгорукого на стрелецкие копья.
Легенда изображает П. спокойным в этот день бунта; вероятнее, что впечатление было сильное и что отсюда ведут начало и известная нервность П. и его ненависть к стрельцам. Через неделю после начала бунта (23 мая) победители потребовали от правительства, чтобы царями были назначены оба брата; еще неделю спустя (29-го), по новому требованию стрельцов, за молодостью царей правление вручено было царевне Софье.
Партия П. отстранена была от всякого участия в государственных делах; Наталья Кирилловна во все время регентства Софьи приезжала в Москву лишь на несколько зимних месяцев, проводя остальное время в подмосковном селе Преображенском.
Около молодого двора группировалась значительная часть знатных фамилий, не решавшихся связать свою судьбу с временным правительством Софьи.
Предоставленный самому себе, П. отучился переносить какие-либо стеснения, отказывать себе в исполнении какого бы то ни было желания. Царица Наталья, женщина "ума малого", по выражению ее родственника кн.
Куракина, заботилась, повидимому, исключительно о физической стороне воспитания своего сына. С самого начала мы видим П. окруженным "молодыми ребятами, народу простого" и "молодыми людьми первых домов"; первые, в конце концов, взяли верх, а "знатные персоны" были отдалены.
Весьма вероятно что и простые, и знатные приятели детских игр П. одинаково заслуживали кличку "озорников", данную им Софьей.
В 1683-1685 г. из приятелей и добровольцев организуются два полка, поселенные в селах Преображенском и соседнем Семеновском.
Мало помалу в П. развивается интерес к технической стороне военного дела, заставивший его искать новых учителей и новых познаний. "Для математики, фортификации, токарного мастерства и огней артифициальных" является при П. учитель-иностранец, Франц Тиммерман. Сохранившиеся (от 1688 г.?) учебные тетради П. свидетельствуют о настойчивых его усилиях усвоить прикладную сторону арифметической, астрономической и артиллерийской премудрости; те же тетради показывают, что основания всей этой премудрости так и остались для П. тайной.
Зато токарное искусство и пиротехника всегда были любимыми занятиями П.
Единственным крупным, и неудачным, вмешательством матери в личную жизнь юноши была женитьба его на Е. Ф.
Лопухиной, 27 января 1689 г., раньше достижения Петром 17 лет. Это была, впрочем, скорее политическая, чем педагогическая мера. Софья женила царя Иоанна тоже тотчас по достижении 17-ти лет; но у него рождались только дочери. Самый выбор невесты для П. был продуктом партийной борьбы: знатные приверженцы его матери предлагали невесту княжеского рода, но победили Нарышкины, с Тих. Стрешневым во главе, и выбрана была дочь мелкопоместного дворянина.
Вслед за ней потянулись ко двору многочисленные родственники ("более 30 персон", говорит Куракин). Такая масса новых искателей мест, не знавших, притом, "обращения дворового", вызвала против Лопухиных общее раздражение при дворе; царица Наталья скоро "невестку свою возненавидела и желала больше видеть с мужем ее в несогласии, нежели в любви" (Куракин). Этим, также как и несходством характеров, объясняется, что "изрядная любовь" П. к жене "продолжилась разве токмо год", а затем П. стал предпочитать семейной жизни - походную, в полковой избе Преображенского полка.
Новое занятие судостроение - отвлекло его еще дальше; с Яузы он переселился со своими кораблями на Переяславское озеро, и весело проводил там время дажезимой. Участие П. в государственных делах ограничивалось, во время регентства Софьи, присутствием при торжественных церемониях.
По мере того, как П. подрастал и расширял свои военные забавы, Софья начинала все более тревожиться за свою власть и стала принимать меры для ее сохранения.
П. был разбужен в Преображенском стрельцами, принесшими весть о действительной или мнимой опасности со стороны Кремля.
П. бежал к Троице; его приверженцы распорядились созвать дворянское ополчение, потребовали к себе начальников и депутатов от московских войск и учинили короткую расправу с главными приверженцами Софьи. Софья была поселена в монастыре, Иоанн правил лишь номинально; фактически власть перешла к партии П.
На первых порах, однако, "царское величество оставил свое правление матери своей, а сам препровождал время свое в забавах экзерциций военных".
Правление царицы Натальи представлялось современникам эпохой реакции против реформационных стремлений Софьи.
П. воспользовался переменой своего положения только для того, чтобы расширить до грандиозных размеров свои увеселения. Так, маневры новых полков кончились в 1694 г.
Кожуховскими походами, в которых "царь Федор Плешбурский (Ромодановский) разбил "царя Ивана Семеновского" (Бутурлина), оставив на поле потешной битвы 24 настоящих убитых и 50 раненых. Расширение морских забав побудило П. дважды совершить путешествие на Белое море, причем он подвергался серьезной опасности во время поездки на Соловецкие острова.
За эти годы центром разгульной жизни П. становится дом нового его любимца, Лефорта, в Немецкой слободе. "Тут началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать, что по три дни, запершись в том доме, бывали пьяны и что многим случалось оттого и умирать" (Куракин).
В доме Лефорта П. "начал с дамами иноземскими обходиться и амур начал первый быть к одной дочери купеческой". "С практики", на балах Лефорта, П. "научился танцевать по-польски"; сын датского комиссара Бутенант учил его фехтованию и верховой езде, голландец Виниус - практике голландского языка; во время поездки в Архангельск П. переоделся в матросский голландский костюм.
Параллельно с этим усвоением европейской внешности шло быстрое разрушение старого придворного этикета; выходили из употребления торжественные выходы в соборную церковь, публичные аудиенции и другие "дворовые церемонии". "Ругательства знатным персонам" от царских любимцев и придворных шутов, также как и учреждение "всешутейшего и всепьянейшего собора", берут свое начало в той же эпохе.
В 1694 г. умерла мать П. Хотя теперь П. "сам понужден был вступить в управление, однако ж труда того не хотел понести и оставил все своего государства правление - министрам своим" (Куракин).
Ему было трудно отказаться от той свободы, к которой его приучили годы невольного удаления от дел; и впоследствии он не любил связывать себя официальными обязанностями, поручая их другим лицам (напр. "князю-кесарю Ромодановскому, перед которым П. играет роль верноподданного), а сам оставаясь на втором плане.
Правительственная машина в первые годы собственного правления П. продолжает идти своим ходом; П. вмешивается в этот ход лишь тогда и постольку, когда и поскольку это оказывается необходимым для его военно-морских забав.
Очень скоро, однако же, "младенческое играние" в солдаты и корабли приводит П. к серьезным затруднениям, для устранения которых оказывается необходимым существенно потревожить старый государственный порядок. "Шутили под Кожуховым, а теперь под Азов играть едем" - так сообщает Петр Ф.
Апраксину, в начале 1695 г. об Азовском походе. Уже в предыдущем году, познакомившись с неудобствами Белого моря, П. начал думать о перенесении своих морских занятий на какое-нибудь другое море.
Он колебался между Балтийским и Каспийским; ход русской дипломатии побудил его предпочесть войну с Турцией и Крымом, и тайной целью похода назначен был Азов - первый шаг к выходу в Черное море. Шутливый тон скоро исчезает; письма П. становятся лаконичнее, по мере того, как обнаруживается неподготовленность войска и генералов к серьезными действиям.
Неудача первого похода заставляет П. сделать новые усилия. Флотилия, построенная на Воронеже, оказывается, однако, мало пригодной для военных действий; выписанные П. иностранные инженеры опаздывают; Азов сдается в 1696 г. "на договор, а не военным промыслом".
П. шумно празднует победу, но хорошо чувствует незначительность успеха и недостаточность сил для продолжения борьбы.
Он предлагает боярам схватить "фортуну за власы" и изыскать средства для постройки флота, чтобы продолжать войну с "неверными" на море.
Бояре возложили постройку кораблей на "кумпанства" светских и духовных землевладельцев, имевших не меньше 100 дворов; остальное население должно было помогать деньгами.
Построенные "кумпанствами" корабли оказались позднее никуда не годными, и весь этот первый флот, стоивший населению около 900 тыс. тогдашних рублей, не мог быть употреблен ни для каких практических целей.
Одновременно с устройством "кумпанств" и в виду той же цели, т. е. войны с Турцией, решено было снарядить посольство за границу, для закрепления союза против "неверных". "Бомбардир" в начале азовского похода и "капитан" в конце, П. теперь примыкает к посольству в качестве "волонтера Петра Михайлова", с целью ближайшего изучения кораблестроения. 9 марта 1697 г. посольство двинулось из Москвы, с намерением посетить Вену, королей английского и датского, папу, голландские штаты, курфюрста бранденбургского и Венецию.
Первые заграничный впечатления П. были, по его выражению, "мало приятны": рижский комендант Дальберг слишком буквально понял инкогнито царя и не позволил ему осмотреть укрепления: поздние П. сделал из этого инцидента casus belli.
Пышная встреча в Митаве и дружественный прием курфюрста бранденбургского в Кенигсберге поправили дело.
Из Кольберга П. поехал вперед, морем, на Любек и Гамбург, стремясь скорее достигнуть своей цели - второстепенной голландской верфи в Саардаме, рекомендованной ему одним из московских знакомцев.
Здесь П. пробыл 8 дней, удивляя население маленького городка своим экстравагантным поведением.
Посольство прибыло в Амстердам в средине августа и осталось там до средины мая 1698 г., хотя переговоры были кончены уже в ноябре 1697 г.
В январе 1698 г.
П. поехал в Англию для расширения своих морских познаний и оставался там три с половиной месяца, работая преимущественно на верфи в Дептфорде.
Главная цель посольства не была достигнута, так как штаты решительно отказались помогать России в войне с Турцией; за то П. употребил время пребывания в Голландии и в Англии для приобретения новых знаний, а посольство занималось закупками оружия и всевозможных корабельных припасов; наймом моряков, ремесленников и т. п.
На европейских наблюдателей П. произвел впечатление любознательного дикаря, заинтересованного преимущественно ремеслами, прикладными знаниями и всевозможными диковинками и недостаточно развитого, чтобы интересоваться существенными чертами европейской политической и культурной жизни.
Его изображают человеком крайне вспыльчивым и нервным, быстро меняющим настроение и планы и не умеющим владеть собой в минуты гнева, особенно под влиянием вина.
Обратный путь посольства лежал через Вену.
П. испытал здесь новую дипломатическую неудачу, так как Европа готовилась к войне за испанское наследство и хлопотала о примирении Австрии с Турцией, а не о войне между ними. Стесненный в своих привычках строгим этикетом венского двора, не находя и новых приманок для любознательности, П. спешил покинуть Вену для Венеции, где надеялся изучить строение галер.
Известие о стрелецком бунте вызвало его в Россию; по дороге он успел лишь повидаться с польским королем Августом (в м. Раве), и здесь; среди трехдневного непрерывного веселья, мелькнула первая идея заменить неудавшийся план союза против турок другим планом, предметом которого, взамен ускользнувшего из рук Черного моря, было бы Балтийское.
Прежде всего предстояло покончить с стрельцами и со старым порядком вообще.
Прямо с дороги, не повидавшись с семьей, П. проехал к Анне Монс, потом на свой Преображенский двор.
На следующее утро, 26 августа 1698 г., он собственноручно начал стричь бороды у первых сановников государства. Стрельцы были уже разбиты Шеиным под Воскресенским монастырем и зачинщики бунта наказаны.
П. возобновил следствие о бунте, стараясь отыскать следы влияния на стрельцов царевны Софьи.
Найдя доказательства скорее взаимных симпатий, чем определенных планов и действий, П. тем не менее заставил постричься Софью и ее сестру Марфу. Этим же моментом П. воспользовался, чтобы насильственно постричь свою жену, не обвинявшуюся ни в какой прикосновенности к бунту.
Брат царя, Иоанн, умер еще в 1696 г.; никакие связи со старым не сдерживают больше П., и он предается с своими новыми любимцами, среди которых выдвигается на первое место Меншиков, какой-то непрерывной вакханалии, картину которой рисует Корб.
Пиры и попойки сменяются казнями, в которых царь сам играет иногда роль палача; с конца сентября по конец октября 1698 г. было казнено более тысячи стрельцов.
В феврале 1699 г. опять казнили стрельцов сотнями.
Московское стрелецкое войско прекратило свое существование. Указ 20 дек. 1699 г. о новом летосчислении формально провел черту между старым и новым временем. 11 ноября 1699 г. был заключен между П. и Августом тайный договор, которым П. обязывался вступить в Ингрию и Карелию тотчас по заключении мира с Турцией, не позже апреля 1700 г.; Лифляндию и Эстляндию, согласно плану Паткуля, Август предоставлял себе.
Мир с Турцией удалось заключить лишь в августе. Этим промежутком времени П. воспользовался для создания новой армии, так как "по распущении стрельцов никакой пехоты cие государство не имело". 17 ноября 1699 г. был объявлен набор новых 27 полков, разделенных на 3 дивизии, во главе которых стали командиры полков Преображенского, Лефортовского и Бутырского.
Первые две дивизии (Головина и Вейде) были вполне сформированы к середине июня 1700 г.; вместе с некоторыми другими войсками, всего до 40 тыс., они были двинуты в шведские пределы, на другой день по обнародовании мира с Турцией (19 августа).
К неудовольствию союзников, П. направил свои войска к Нарве, взяв которую он мог угрожать Лифляндии и Эстляндии. Только к концу сентября войска собрались у Нарвы; только в конце октября был открыт огонь по городу.
Карл XII успел за это время покончить с Данией и неожиданно для П. высадился в Эстляндии.
П. уехал из лагеря, оставив командование принцу де Круа, незнакомому с солдатами и неизвестному им - и восьмитысячная армия Карла XII, усталая и голодная, разбила без всякого труда сорокатысячное войско П.
Надежды, возбужденные в П. путешествием по Европе, сменяются разочарованием.
Действительно, с этого момента П. преображается.
Потребность деятельности остается прежняя, но она находит себе иное, лучшее приложение; все помыслы П. устремлены теперь на то, чтобы одолеть соперника и укрепиться на Балтийском море.
За восемь лет он набирает около 200000 солдат и, не смотря на потери от войны и от военных порядков, доводит численность армии с 40 до 100 тыс. Стоимость этой армии обходится ему в 1709 г. почти вдвое дороже, чем в 1701 г.: 1810000 р. вместо 982000.
За первые 6 лет войны уплачено было, сверх того; субсидий королю польскому около полутора миллиона.
Если прибавить сюда расходы на флот, на артиллерию, на содержание дипломатов, то общий расход, вызванный войной, окажется 2,3 милл. в 1701 г., 2,7 милл. в 1706 г. и 3,2 милд. в 1710 г. Уже первая из этих цифр была слишком велика в сравнении с теми средствами, которые до П. доставлялись государству населением (около 11/2 милл.).
Надо было искать дополнительных источников дохода.
На первое время П. мало заботится об этом и просто берет для своих целей из старых государственных учреждений - не только их свободные остатки, но даже и те их суммы, которые расходовались прежде на другое назначение; этим расстраивается правильный ход государственной машины.
И все-таки крупные статьи новых расходов не могли покрываться старыми средствами, и П. для каждой из них принужден был создать особый государственный налог.
Потом сюда присоединяется налог на содержание рабочих для постройки Петербурга, "рекрутные", "подводные"; а когда все эти налоги становятся уже привычными и сливаются в общую сумму постоянных ("окладных"), к ним присоединяются новые экстренные сборы ("запросные", "неокладные").
И этих прямых налогов, однако, скоро оказалось недостаточно, тем более, что собирались они довольно медленно и значительная часть оставалась в недоимке. Рядом с ними придумывались, поэтому, другие источники дохода. Самая ранняя выдумка этого рода - введенная по совету Курбатова гербовая бумага - не дала ожидавшихся от ее барышей. Тем большее значение имела порча монеты.
Перечеканка серебряной монеты в монету низшего достоинства, но прежней номинальной цены, дала по 946 тыс. в первые 3 года (1701-03), по 313 тыс. - в следующие три; отсюда были выплачены иностранные субсидии.
Однако, скоро весь металл был переделан в новую монету, а стоимость ее в обращении упала на половину; таким образом, польза от порчи монеты была временная и сопровождалась огромным вредом, роняя стоимость всех вообще поступлений казны (вместе с упадком стоимости монеты).
Новой мерой для повышения казенных доходов была переоброчка, в 1704 г., старых оброчных статей и отдача на оброк новых; все владельческие рыбные ловли, домашние бани, мельницы, постоялые дворы обложены были оброком, и общая цифра казенных поступлений по этой статье поднялась к 1708 г. с 300 до 670 тыс. ежегодно.
Все эти частные мероприятия удовлетворяли главной задаче - пережить как-нибудь трудное время. Систематической реформе государственных учреждений П. не мог в эти годы уделить ни минуты внимания, так как приготовление средств борьбы занимало все его время и требовало его присутствия во всех концах государства.
В старую столицу П. стал приезжать только на святки; здесь возобновлялась обычная разгульная жизнь, но вместе с тем обсуждались и решались наиболее неотложные государственные дела.
Полтавская победа дала П. впервые после нарвского поражения возможность вздохнуть свободно.
Необходимость разобраться в массе отдельных распоряжений первых годов войны; становилась все настоятельнее; и платежные средства населения, и ресурсы казны сильно оскудели, а впереди предвиделось дальнейшее увеличение военных расходов.
Из этого положения Петр нашел привычный уже для него исход: если средств не хватало на все, они должны были быть употреблены на самое главное, т. е. на военное дело. Следуя этому правилу, П. и раньше упрощал финансовое управление страною, передавая сборы с отдельных местностей прямо в руки генералов, на их расходы, и минуя центральные учреждения, куда деньги должны были поступать по старому порядку.
Всего удобнее было применить этот способ в новозавоеванной стране - в Ингерманландии, отданной в "губернацию" Меншикову. Тот же способ был распространен на Киев и Смоленск - для приведения их в оборонительное положение против нашествия Карла XII, на Казань - для усмирения волнений, на Воронеж и Азов - для постройки флота.
П. только суммирует эти частичные распоряжения, когда приказывает (18 дек. 1707 г.) "росписать города частьми, кроме тех, которые в 100 в. от Москвы, - к Киеву, Смоленску, Азову, Казани, Архангельскому".
После полтавской победы эта неясная мысль о новом административно-финансовом устройстве России получила дальнейшее развитие.
Приписка городов к центральным пунктам, для взимания с них всяких сборов, предполагала предварительное выяснение, кто и что должен платить в каждом городе.
Для приведения в известность плательщиков назначена была повсеместная перепись; для приведения в известность платежей велено было собрать сведения из прежних финансовых учреждений. Результаты этих предварительных работ обнаружили, что государство переживает серьезный кризис.
Перепись 1710 г. показала, что, вследствие беспрерывных наборов и побегов от податей, платежное население государства сильно уменьшилось: вместо 791 тыс. дворов, числившихся до переписи 1678 г., новая перепись насчитала только 637 тыс.; на всем севере России, несшем до П. главную часть финансовой тягости, убыль достигала даже 40 %.
В виду такого неожиданного факта правительство решилось игнорировать цифры новой переписи, за исключением мест, где они показывали прибыль населения (на ЮВ и в Сибири); по всем остальным местностям решено было взимать подати сообразно с старыми, фиктивными цифрами плательщиков.
И при этом условии, однако, оказывалось, что платежи не покрывают расходов: первых оказывалось 3 млн. 134 тыс., последних - 3 млн. 834 тыс. руб.
Около 200 тыс. могло быть покрыто из соляного дохода; остальные полмиллиона составляли постоянный дефицит.
Во время рождественских съездов генералов П. в 1709 и 1710 г. города России были окончательно распределены между 8 губернаторами; каждый в своей "губернии" собирал все подати и направлял их, прежде всего, на содержание армии, флота, артиллерии и дипломатии. Эти "четыре места" поглощали весь констатированный доход государства; как будут покрывать "губернии" другие расходы, и прежде всего свои, местные - этот вопрос оставался открытым.
Дефицит был устранен просто сокращением на соответственную сумму государственных расходов. Так как содержание армии было главной целью при введении "губерний", то дальнейший шаг этого нового устройства состоял в том, что на каждую губернию возложено было содержание определенных полков.
Для постоянных сношений с ними губернии назначили к полкам своих "комиссаров". Самым существенным недостатком такого устройства, введенного в действие с 1712 г., было то, что оно фактически упраздняло старые центральные учреждения, но не заменяло их никакими другими.
Губернии непосредственно сносились с армией и с высшими военными учреждениями; но над ними не было никакого высшего присутственного места, которое бы могло контролировать и соглашать их функционирование.
Потребность в таком центральном учреждения почувствовалась уже в 1711 г., когда П. должен был покинуть Россию для прутского похода. "Для отлучек своих" П. создал сенат.
Губернии должны были назначить в сенат своих комиссаров, "для спроса и принимания указов".
Но все это не определяло с точностью взаимного отношения сената и губерний.
Все попытки сената организовать над губерниями такой же контроль, какой над приказами имела учрежденная в 1701 г. "Ближняя канцелярия"; кончились совершенной неудачей.
Безответственность губернаторов являлась необходимым последствием того, что правительство само постоянно нарушало установленные в 1710-12 гг. порядки губернского хозяйства, брало у губернатора деньги не на те цели, на которые он должен был платить их по бюджету, свободно распоряжалось наличными губернскими суммами и требовало от губернаторов все новых и новых "приборов", т. е. увеличения дохода, хотя бы ценой угнетения населения.
Основная причина всех этих нарушений заведенного порядка была та, что бюджет 1710 г. фиксировал цифры необходимых расходов, в действительности же они продолжали расти и не умещались более в рамках бюджета. Рост армии теперь, правда, несколько приостановился; зато быстро увеличивались расходы на балтийский флот, на постройки в новой столице (куда правительство в 1714 г. окончательно перенесло свою резиденцию), на оборону южной границы.
Приходилось опять изыскивать новые, сверхбюджетные ресурсы.
Назначать новые прямые налоги было почти бесполезно, так как и старые платились все хуже и хуже, по мере обеднения населения.
Перечеканка монеты, казенные монополии также не могли дать больше того, что уже дали.
На смену губернской системе возникает сам собою вопрос о восстановлении центральных учреждений; хаос старых и новых налогов, "окладных", "повсегодных" и "запросных", вызывает необходимость консолидации прямой подати; безуспешное взыскание налогов по фиктивным цифрам 1678 г. приводит к вопросу о новой переписи и об изменении податной единицы; наконец, злоупотребление системой казенных монополий выдвигает вопрос о пользе для государства свободной торговли и промышленности. Реформа вступает в свой третий и последний фазис: до 1710 г. она сводилась к накоплению случайных распоряжений, продиктованных потребностью минуты; в 1708-1712 гг. были сделаны попытки привести эти распоряжения в некоторую чисто внешнюю, механическую связь; теперь возникает сознательное, систематическое стремление воздвигнуть на теоретических основаниях вполне новую государственную постройку.
Вопрос, в какой степени сам П. лично участвовал в реформах последнего периода, остается до сих пор еще спорным.
Архивное изучение истории П. обнаружило в последнее время целую массу "доношений" и проектов, в которых обсуждалось почти все содержание правительственных мероприятий П.
В этих докладах, представленных русскими и особенно иностранными советниками П., добровольно или по прямому вызову правительства, положение дел в государстве и важнейшие меры, необходимые для его улучшения, рассмотрены очень обстоятельно, хотя и не всегда на основании достаточного знакомства с условиями русской действительности.
П. сам читал многие из этих проектов и брал из них все то, что прямо отвечало интересовавшим его в данную минуту вопросам - особенно вопросу об увеличении государственных доходов и о разработке природных богатств России.
Для решения более сложных государственных задач, напр. о торговой политике, финансовой и административной реформе, П. не обладал необходимой подготовкой; его участие ограничивалось здесь постановкой вопроса, большею частью на основании словесных советов кого-либо из окружающих, и выработкой окончательной редакции закона; вся промежуточная работа - собирание материалов, разработка их и проектирование соответствующих мер - возлагалась на более сведущих лиц.
В частности, по отношению к торговой политике, П. сам "не раз жаловался, что из всех государственных дел для него ничего нет труднее коммерции и что он никогда не мог составить себе ясного понятия об этом деле во всей его связи" (Фокеродт).
Однако, государственная необходимость заставила его изменить прежнее направление русской торговой политики - и важную роль при этом сыграли советы знающих людей. Уже в 1711-1713 гг. правительству был представлен ряд проектов, в которых доказывалось, что монополизация торговли и промышленности в руках казны вредит, в конце концов, самому фиску и что единственный способ увеличить казенные доходы от торговли - восстановление свободы торгово-промышленной деятельности.
Около 1715 г. содержание проектов становится шире; в обсуждении вопросов принимают участие иностранцы, словесно и письменно внушающие царю и правительству идеи европейского меркантилизма - о необходимости для страны выгодного торгового баланса и о способе достигнуть его систематическим покровительством национальной промышленности и торговле, путем открытия фабрик и заводов, заключения торговых договоров и учреждения торговых консульств за границей. Раз усвоив эту точку зрения, П. с своей обычной энергией проводит ее во множестве отдельных распоряжений.
Он создает новый торговый порт (Петербург) и насильственно переводит туда торговлю из старого (Архангельск), начинает строить первые искусственные водяные пути сообщения, чтобы связать Петербург с центральной Россией, усиленно заботится о расширении активной торговли с Востоком (после того как на Западе его попытки в этом направлении оказались малоуспешными), дает привилегии устроителям новых заводов, выписывает из-за границы мастеров, лучшие орудия, лучшие породы скота и т. д.
Менее внимательно он относится к идее финансовой реформы. Хотя и в этом отношении самая жизнь показывает неудовлетворительность действовавшей практики, а ряд представленных правительству проектов обсуждает разные возможные реформы, тем не менее П. интересуется здесь лишь вопросом о том, как разложить на население содержание новой, постоянной армии. Уже при учреждении губерний, ожидая, после полтавской победы, скорого мира, П. предполагал распределить полки между губерниями, по образцу шведской системы. Эта мысль снова всплывает в 1715 г.; П. приказывает сенату рассчитать, во что обойдется содержание солдата и офицера, предоставляя самому сенату решить, должен ли быть покрыт этот расход с помощью подворного налога, как было раньше, или с помощью подушного, как советовали разные "доносители". Техническая сторона будущей податной реформы разрабатывается правительством Петра, а затем он со всей энергией настаивает на скорейшем окончании необходимой для реформы подушной переписи и на возможно скорой реализации нового налога.
Действительно, подушная подать увеличивает цифру прямых налогов с 1,8 до 4,6 миллионов, составляя более половины бюджетного прихода (81/2 миллионов).
Вопрос об административной реформе интересует П. еще меньше: здесь и самая мысль, и разработка ее, и приведение в исполнение принадлежит советникам-иностранцам (особенно Генриху Фику), предложившим П. восполнить недостаток центральных учреждений в России посредством введения шведских коллегий.
На вопрос, что преимущественно интересовало П. в его реформационной деятельности, уже Фокеродт дал ответ весьма близкий к истине: "он особенно и со всей ревностью старался улучшить свои военные силы".
Действительно, в своем письме к сыну П. подчеркивает мысль, что воинским делом "мы от тьмы к свету вышли, и (нас), которых не знали в свете, ныне почитают". "Войны, занимавшие П. всю жизнь (продолжает Фокеродт), и заключаемые по поводу этих войн договоры с иностранными державами заставляли его обращать внимание также и на иностранные дела, хотя он полагался тут большею частью на своих министров и любимцев... Самим его любимым и приятным занятием было кораблестроение и др. дела, относящиеся к мореходству.
Оно развлекало его каждый день, и ему должны были уступать даже самые важные государственные дела...
О внутренних улучшениях в государстве - судопроизводстве, хозяйстве, доходах и торговле - он мало или вовсе не заботился в первые тридцать лет своего царствования, и бывал доволен, если только его адмиралтейство и войско достаточным образом снабжались деньгами, дровами, рекрутами, матросами, провиантом и аммуницией". Тотчас после полтавской победы поднялся престиж России за границей.
Из Полтавы П. идет прямо на свидания с польским и прусским королями; в середине декабря 1709 г. он возвращается в Москву, но в середине февраля 1710 г. снова ее покидает.
Половину лета до взятия Выборга он проводит на взморье, остальную часть года - в Петербурге, занимаясь его обстройкой и брачными союзами племянницы Анны Иоанновны с герцогом Курляндским и сына Алексея с принцессой Вольфенбюттельской. 17 января 1711 г.
П. выехал из Петербурга в прутский поход, затем прямо проехал в Карлсбад, для леченья водами, и в Торгау, для присутствия при браке царевича Алексея.
В Петербург он вернулся лишь к новому году.
В июне 1712 г.
П. опять покидает Петербург почти на год; он едет к русским войскам в Померанию, в октябре лечится в Карлсбаде и Теплице, в ноябре, побывав в Дрездене и Берлине, возвращается к войскам в Мекленбург, в начале следующего 1713 г. посещает Гамбург и Рендсбург, проезжает в феврале через Ганновер и Вольфенбюттель в Берлин, для свидания с новым королем Фридрихом-Вильгельмом, потом возвращается в С.-Петербург. Через месяц он уже в финляндском походе и, вернувшись в средине августа, продолжает до конца ноября предпринимать морские поездки.
В середине января 1714 г.
П. на месяц уезжает в Ревель и Ригу; 9 мая он опять отправляется к флоту, одерживает с ним победу при Гангеуде и возвращается в Петербург 9 сентября.
В 1715 г. с начала июля до конца августа П. находится с флотом на Балтийском море.
В начале 1716 г.
П. покидает Россию почти на два года; 24 января он уезжает в Данциг, на свадьбу племянницы Екатерины Ивановны с герцогом мекленбургским; оттуда, через Штеттин, едет в Пирмонт для леченья; в июне отправляется в Росток к галерной эскадре, с которою в июле появляется у Копенгагена; в октябре П. едет в Мекленбург; оттуда в Гавельсберг, для свидания с прусским королем, в ноябре - в Гамбург, в декабре - в Амстердам, в конце марта следующего 1717 г. - во Францию.
В июне мы видим его в Спа, на водах, в середине поля - в Амстердаме, в сентябре - в Берлине и Данциге; 10 октября он возвращается в Петербург. Следующие два месяца П. ведет довольно регулярную жизнь, посвящая утро работам в адмиралтействе и разъезжая затем по петербургским постройкам. 15 декабря он едет в Москву, дожидается там привоза сына Алексея изза границы и 18 марта 1718 г. выезжает обратно в Петербург. 30 июня хоронили, в присутствии П., Алексея Петровича; в первых числах июля П. выехал уже к флоту и, после демонстрации у Аландских островов, где велись мирные переговоры, возвратился 3 сентября в Петербург, после чего еще трижды ездил на взморье и раз в Шлиссельбург.
В следующем 1719 г.
П. выехал 19 января на Олонецкие воды, откуда вернулся 3 марта. 1 мая он вышел в море, и в Петербург вернулся только 30 августа.
П. пробыл март месяц на Олонецких водах и на заводах: с 20 июля до 4 августа плавал к финляндским берегам.
В сентябре и октябре П. праздновал Ништадский мир в С.-Петербурге, в декабре - в Москве.
В 1722 г. 15 мая П. выехал из Москвы в Нижний Новгород, Казань и Астрахань; 18 июля он отправился из Астрахани в персидский поход (до Дербента), из которого вернулся в Москву только 11 декабря.
Возвратившись в С.-Петербург 3 марта 1723 г., П. уже 30 марта выехал на новую финляндскую границу; в мае и июне он занимался снаряжением флота и затем на месяц отправился в Ревель и Рогервик, где строил новую гавань.
П. сильно страдал от нездоровья, но оно не заставило его отказаться от привычек кочевой жизни, что и ускорило его кончину.
В феврале он едет в третий раз на Олонецкие воды; в конце марта отправляется в Москву для коронования императрицы, оттуда совершает поездку на Миллеровы воды и 16 июня выезжает в С.Петербург; осенью ездит в Шлиссельбург, на Ладожский канал и Олонецкие заводы, затем в Новгород и в Старую Русу для осмотра соляных заводов: только когда осенняя погода решительно мешает плавать по Ильменю, П. возвращается (27 октября) в С.-Петербург. 28 октября он едет с обеда у Ягужинского на пожар, случившийся на Васильевском острове; 29-го отправляется водой в Сестербек и, встретив по дороге севшую на мель шлюпку, по пояс в воде помогает снимать с ее солдат.
Лихорадка и жар мешают ему ехать дальше; он ночует на месте и 2 ноября возвращается в С.-Петербург. 5-го он сам себя приглашает на свадьбу немецкого булочника, 16-го казнит Монса, 24-го празднует обручение дочери Анны с герцогом Голштинским. Увеселения возобновляются по поводу выбора нового князя-папы, 3-го и 4-го января 1725 г. Суетливая жизнь идет своим чередом до конца января, когда, наконец, приходится прибегнуть к врачам, которых П. до того времени не хотел слушать.
Но время оказывается пропущенным и болезнь - неисцелимой; 22 января воздвигают алтарь возле комнаты больного и причащают его, 26-го "для здравия" его выпускают из тюрем колодников, а 28 января, в четверть шестого утра, П. умирает, не успев распорядиться судьбой государства.
Простой перечень всех передвижений П. за последние 15 лет его жизни дает уже почувствовать, как распределялось время П. и его внимание между занятиями разного рода.
После флота, армии и иностранной политики, наибольшую часть своей энергии и своих забот П. посвящал Петербургу.
Петербург - личное дело П., осуществленное им вопреки препятствиям природы и сопротивлению окружающих. С природой боролись и гибли в этой борьбе десятки тысяч русских рабочих, вызванных на пустынную, заселенную инородцами окраину; с сопротивлением окружающих справился сам П., приказаниями и угрозами. Суждения современников П. об этой его затее можно прочесть у Фокеродта.
Мнения о реформе П. чрезвычайно расходились уже при его жизни.
Небольшая кучка ближайших сотрудников держалась мнения, которое впоследствии Ломоносов формулировал словами: "он Бог твой, Бог твой был, Россия".
Народная масса, напротив, готова была согласиться с утверждением раскольников, что П. был антихрист. Те и другие исходили из того общего представления, что П. совершил, радикальный переворот и создал новую Россию, не похожую на прежнюю.
Новая армия, флот, сношения с Европой, наконец, европейская внешность и европейская техника - все это были факты, бросавшиеся в глаза; их признавали все, расходясь лишь коренным образом в их оценке. То, что одни считали полезным, другие признавали вредным для русских интересов; что одни считали великой заслугой перед отечеством, в том другие видели измену родным преданиям; наконец, где одни видели необходимый шаг вперед по пути прогресса, другие признавали простое отклонение, вызванное прихотью деспота.
Оба взгляда могли приводить фактические доказательства в свою пользу, так как в реформе П. перемешаны были оба элемента - и необходимости, и случайности. Элемент случайности больше выступал наружу, пока изучение истории Петра ограничивалось внешней стороной реформы и личной деятельности преобразователя.
Написанная по его указам история реформы должна была казаться исключительно личным делом П.
Другие результаты должно было дать изучение той же реформы в связи с ее прецедентами, а также в связи с условиями современной ей действительности.
Изучение прецедентов Петровской реформы показало, что во всех областях общественной и государственной жизни - в развитии учреждений и сословий, в развитии образования, в обстановке частного быта - задолго до П. обнаруживаются те самые тенденции, которым дает торжество Петровская реформа. Являясь, таким образом, подготовленной всем прошлым развитием России и составляя логический результат этого развития, реформа П., с другой стороны, и при нем еще не находит достаточной почвы в русской действительности, а потому и после П. во многом надолго остается формальной и видимой.
Новое платье и "ассамблеи" не ведут к усвоению европейских общественных привычек и приличий; точно также новые, заимствованные из Швеции учреждения не опираются на соответственное экономическое и правовое развитие массы. Россия входит в число европейских держав, но на первый раз только для того, чтобы почти на полвека сделаться орудием в руках европейской политики.
Из 42-х цифирных провинциальных школ, открытых в 1716-22 гг., только 8 доживают до середины века; из 2000 навербованных, большею частью силой, учеников, действительно выучиваются к 1727 году только 300 на всю Россию.
Высшее образование, несмотря на проект "Академии", и низшее, несмотря на все приказания П., остаются надолго мечтой.
Как учился Петр
Петр был младший сын царя Алексея Михайловича и родился 30 мая 1672 года. Он был крепкого здоровья, рос быстро, через полгода начал ходить, а в десять лет уже казался большим. Уже с ранних лет царевич Петр обнаруживал необыкновенные способности; он был очень любознателен, ко всему присматривался, до всего доискивался, и часто задавал такие вопросы, на которые и старшие не умели отвечать.
Под Москвой, на реке Яузе, находилась в то время Немецкая слобода. В этой слободе издавна жили иноземцы, которых Московские цари призывали к себе на службу; иноземцы эти лили пушки, искали руду, чеканили деньги, лечили больных. Петр часто посещал Немецкую слободу, близко сошелся с ее жителями и запросто бывал у них в гостях. С любопытством слушал Петр рассказы о заграничных порядках и диковинках. Среди этих иностранцев он нашел себе учителей и учился у них арифметике, геометрии и стрельбе из пушек.
У царевича была еще другая школа, в которой крепли его силы и развивался ум и отвага. Это были военные игры. Когда царевич подрос, он набрал себе сверстников и составил из них войско. Войско это называлось потешным. Целые дни проводил Петр со своими потешными: то вооружал их, то учил маршировать и стрелять, то устраивал крепости и делал примерные сражения. По мере того, как царевич вырастал, эти игры стали походить на настоящее военное ученье; так что из потешных образовалось потом два полка: Семеновский и Преображенский.
Раз царевич увидел большую лодку особенного устройства. Он стал расспрашивать, что это такое. Нашелся иностранец, который объяснил, что это бот и что при помощи парусов он может ходить как по ветру, так и против ветра. Тотчас этот бот починили и спустили на реку Яузу. Царевич Петр был в восторге. Он так пристрастился к плаванию, что на Переславском озере построил себе целый маленький флот. Впоследствии Петр назвал старый бот дедушкою русского флота.
Путешествие Петра за границу
Семнадцати лет Петр сделался царем и стал править государством. В первые пять лет своего царствования он по-прежнему занимался своим войском и флотом.
Но Переяславское озеро для него уже было тесно. Петр захотел побывать на море и отправился в город Архангельск, а оттуда на Белое море. Здесь он выбрал искусного моряка и под его руководством прошел всю морскую службу, начиная с простого матроса.
Чтобы еще более упрочить морское дело в России, царь Петр выбрал несколько молодых людей из знатных фамилий и отправил их за границу изучать кораблестроение и мореплавание. Но и этого показалось ему мало; царь пожелал сам сделаться корабельным мастером и решился для этого ехать за границу. Он отправил за границу послов, а вместе с ними поехал и сам под именем дворянина Петра Михайлова.
За границею царь не терял ни минуты времени. Он все старался узнать, посещал фабрики, заводы, крепости; посещал школы; знакомился с учеными людьми. Но самою главною заботою его было изучение кораблестроения. Кораблестроение Петр изучал сначала в Голландии. С этою целью поселился он там в небольшом городке Саардаме, в котором строились торговые корабли. Здесь он носил одежду простого плотника и ходил каждый день на работу. Но скоро Петру не стало прохода от любопытных, так как саардамцы узнали в нем Русского царя. Тогда он отправился в другой город - Амстердам. Четыре месяца трудился Петр в Амстердаме и получил наконец звание корабельного мастера. Из Голландии Петр поехал в Англию. В Англии еще лучше умели строить корабли, и царь изучил там вполне корабельное дело.
Путешествуя за границею, царь видел, что русские во многом отстали от иностранцев, и как только вернулся в Россию, закипела работа: стал он заводить новые порядки, стал переделывать все на новый лад. Даже наружность русских людей царь хотел переменить; он потребовал, чтобы все, кроме духовенства и крестьян, брили бороды и носили короткое немецкое платье. Заботы и труды Петра были поистине изумительны; он сам составил гражданскую азбуку, переводил иностранные полезные книги на русский язык, выписывал лучший скот из-за границы, посещал фабрики, мастерские и нередко сам работал топором или молотом. «Я вам царь», - сказал он однажды окружающим, - а у меня мозоли на руках, и все для того, чтобы вам показать пример; стыдно нам, что нас иностранцы опередили».
Основание Петербурга
Среди забот и трудов у царя Петра была еще одна заветная дума: он хотел завести флот и завязать морскую торговлю с иностранцами. Хотя Россия и владела тогда Белым морем, но оно большую часть года покрыто льдом, а потому неудобно для плавания. Поэтому Петр задумал овладеть берегами Балтийского моря. Берега эти прежде принадлежали России, но в Смутное время завладели ими шведы. Царь Петр решился объявить войну шведам и с этою целью заключил союз с королями польским и датским. Король шведский был очень храбрый и искусный полководец. Прежде всего он напал на датчан и заставил их отказаться от союза, а потом обратился против русских. Первая встреча русских со шведами была неудачна: русское войско было разбито при городе Нарве, в 1700 году, и потеряло все пушки. Победив русских, король шведский двинулся против короля польского.
Царь Петр, однако, не унывал. «Шведы, - говорил он, - может быть еще не раз побьют нас, но мы у них же и научимся побеждать». Пока король шведский был в Польше, царь русский не терял времени: он набрал новое войско, отлил пушки и двинулся к берегам Балтийского моря. Здесь оставались только слабые шведские отряды.
Царь скоро разбил их и овладел берегами и устьем Невы. Чтобы лучше укрепиться на Неве, Петр тотчас принялся за постройку крепости и нового города. Он сам выбрал удобный для крепости остров и обозначил на нем место для постройки крепости и церкви во имя святых апостолов Петра и Павла. Мигом закипела работа, и в несколько месяцев были выстроены деревянная крепость и церковь. Вблизи крепости царь выстроил для себя небольшой деревянный домик. Близ царского домика была затем выстроена еще церковь во имя Святой Троицы.
Так среди лесов и болот возник в 1703 году новый город, названный Санкт-Петербургом, то есть городом Святого Петра. Вскоре в новый город стали появляться иностранные корабли с товарами. Охотно начали являться в Петербург переселенцы, а ко времени кончины Петра в новом городе считалось уже до сорока тысяч жителей. При Петре была основана в Петербурге Александро-Невская лавра, в которую были перенесены из Владимира мощи святого Александра Невского.
Полтавская битва
Победив поляков, король шведский снова двинулся на Россию и направился в Малороссию. Гетман малороссийский Мазепа изменил Петру и передался на сторону шведов, но народ малорусский остался верен православному царю. Петр также двинулся в Малороссию, и здесь около города Полтавы произошла знаменитая Полтавская битва, 27 июня 1709 года.
С раннего утра русские войска построились в боевой порядок и выслушали воззвание царя. В этом воззвании Петр говорил: «Воины! пришел час решить судьбу отечества. Вы не должны помышлять, что сражаетесь за Петра; вы сражаетесь за государство, Петру врученное, за отечество, за православную веру и церковь. А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога; только жила бы Россия в блаженстве и славе для благосостояния вашего».
Шведы первые двинулись на русских, и закипел Полтавский бой. Петр не жалел жизни, и всюду, где грозила опасность, являлся сам. Пули сыпались на него градом, шляпа была прострелена в нескольких местах: но сам Петр остался невредим - Бог хранил его. Шведы сражались отчаянно, но напор русских был неотразим. Наконец шведы не могли более держаться и обратились в бегство. Много их было убито и взято в плен. Сам король шведский, раненый в ногу, едва успел переправиться через Днепр и скрылся в Турецкой земле. Чрез несколько недель в Петербурге происходило церковное торжество: праздновали мир со шведами. После обедни к царю подошли знатнейшие сановники и от имени народа поднесли ему титул (наименование) Великого и Императора Российского. Петр со смирением принял этот титул; с тех пор Россия стала называться империей, а русские цари - Императорами.
Кончина Петра Великого
Петр Великий обладал такою силою, что руками свертывал в трубку серебряную тарелку. Но чрезмерные труды и заботы расстроили его здоровье. К этому прибавилась еще простуда, которая и свела его в могилу.
Раз в ноябре месяце Петр плыл близ Петербурга и увидел, что буря бросила на мель бот с солдатами. Он тотчас поспешил к ним на помощь, прыгнул в воду и начал вытаскивать утопавших солдат. После того царь сильно заболел лихорадкой. Чрез некоторое время ему стало лучше, и он снова принялся за свои занятия. Во время крещенского водосвятия царь опять простудился, слег в постель и уже более не вставал. 26 января 1725 года великого преобразователя России не стало. Во время погребения говорил слово знаменитый в то время проповедник Феофан Прокопович. Он начал так: «Что се есть? До чего мы дожили, о россияне! Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем!» Едва только произнес он эти слова, весь Петропавловский собор огласился рыданиями и воплями народа.
В честь Петра Великого поставлено в России несколько памятников. Самый лучший поставлен в Петербурге императрицею Екатериною Великою.
Вариант 1: Занятия для детей
За билетом ехать не надо. Просто приходите на занятие.
Стоимость доставки: 0 рублей
Вариант 2: Подвешенные книги
Стоимость доставки: 0
рублей
Вариант 3: Самовывоз книг из магазина «Я люблю читать» - 0 р.
Москва, Покровка, 11 (вход со стороны храма, домофон). Пн-пт 10.00-20.00, сб-вс 11.00-19.00. Сделали заказ в выходные? Мы свяжемся с вами в понедельник. Оплата наличными или картой.
Стоимость доставки: 0 рублей
Вариант 4: Доставка книг курьером по Москве до МКАД - 290 р.
Привезём на 1-2 рабочий день после обработки заказа. Сделали заказ в выходные — свяжемся с вами в понедельник, доставка во вторник или среду. Время доставки: пн-пт 10.00-22.00.
Стоимость доставки: 290 рублей
Вариант 5: Доставка книг курьером по Петербургу до КАД - 300 р.
Привезём на 2-3 рабочий день после обработки заказа. Сделали заказ в выходные? Позвоним в понедельник, доставка на вторник или среду. Время доставки: пн-пт 10.00-22.00 . 100% предоплата через сайт.
Стоимость доставки: 300 рублей
Вариант 6: Доставка книг курьером в регионы - 350 р.
Тверь, Нижний Новгород, Калуга, Орел, Ярославль, Ростов-на-Дону, Екатеринбург, Челябинск, Тюмень, Брянск, Владимир, Вологда, Иваново, Кострома, Рязань, Тула. Доставка 3-4 рабочих дняпосле обработки заказа. Время доставки: пн-пт 9.00-21.00. 100% предоплата через сайт.
Стоимость доставки: 350 рублей
Вариант 7: Доставка книг в регионы и Санкт-Петербург до пункта вывоза. Зона 1 - 250 р.
Доставка на 3-6 рабочий день после обработки заказа - зависит от города. Уточните вашу зону доставки: « » 100% предоплата через сайт.
Стоимость доставки: 250 рублей
Вариант 8: Доставка в регионы до пункта вывоза. Зона 2 - 350 р.
Доставка на 5-7 рабочий день после обработки заказа. Уточните вашу зону доставки: « » . Адрес удобного пункта укажите в окне «Адрес доставки». 100% предоплата через сайт.
Стоимость доставки: 350 рублей
Вариант 9: Доставка в дальние регионы до пункта вывоза. Зона 3 - 500 р.
Доставка на 7-13 рабочий день после обработки заказа. Уточните вашу зону доставки: « » . Адрес удобного пункта укажите в окне «Адрес доставки». 100% предоплата через сайт.
Стоимость доставки: 500 рублей